Сердце Зоны - Страница 47

Но, несмотря ни на что, монстр был еще жив, схватив второй конец цепи, он бросился на человека. Тот выстрелил, пули ударили в морду с обрубками щупалец, в лоб, дробя края раны, из которой лезло что-то темное, пузырящееся…

Патронов в последнем рожке почти не осталось, Никита прекратил стрельбу. Переступая через шпалы, он пятился от монстра, который все еще шел на него. Подняв цепь, кровосос раскачал ее и стал вращать, как лассо.

Бетон под ногами дрогнул, опускаясь.

Никита вспрыгнул на рельсу – но она тоже прогибалась, плющилась, будто состояла из резины, а не металла.

Он отскочил еще дальше, на перевернутую дрезину; ухватившись за торчащий вбок рычаг, повернулся и присел, наблюдая.

Зыбь – очень редкая аномалия. Ее сложно заметить, ведь это просто участок земли или пола, который приобрел слабый серебристый оттенок. Цвет всего, что находится на нем, становится немного тусклее. Это видно в солнечный день, но при плохом освещении без детектора зыбь очень трудно засечь.

Когда она срабатывает, то почти мгновенно разрастается в два или три раза. А затем все, что накрыто зыбью, становится… зыбким. Структура любого вещества теряет жесткость, оно размягчается, как масло в жаркий день, прогибается, разрывается под весом жертвы. После этого различные материалы начинают смешиваться – процесс, от которого напарник Никиты всегда приходил в ужас и восторг, и всякий раз, когда они, заметив зыбь, останавливались и начинали экспериментировать с нею, объявлял его невозможным с точки зрения физики и химии.

Ближняя к Никите граница зыби оказалась прямо под дрезиной, а вот противоположная, после того как аномалия сработала, – далеко за спиной кровососа.

Тот провалился по колени, взвыл и швырнул конец цепи в голову сталкера. Бросок получился не слишком сильным и метким – выставив перед собой руку, Пригоршня сумел перехватить цепь. Монстр повернулся, попытался выбраться за границу зыби, но лишь опустился еще ниже. Покрепче взявшись за рычаг, Никита дернул. Кровосос захрипел и упал на спину. Сталкер потянул, выволок его на середину аномалии и отпустил цепь.

Погрузившийся по пояс монстр вновь развернулся мордой к Пригоршне. Бетон и рельсы вокруг перемешались, превратившись во влажную кашу неопределенного цвета. Поверхность ее закручивалась большим ленивым водоворотом вокруг кровососа, над нею вспухали серые пузыри. Никита молча наблюдал. Монстр, вытянув лапы, медленно брел к сталкеру, рожа его была искажена, черная жижа стекала из раны на глаза и обрывки щупалец, которые мотались из стороны в сторону, ударяли по щекам.

Все это время Пригоршня про себя считал секунды. Зыбь бывает разной мощности, сильнее или слабее, и эта, судя по всему, средняя.

Три, четыре, пять…

Зыбь выключилась.

Субстанция, из которой пытался вырваться кровосос, застыла. Миг – и вместо вязкой каши вокруг твердое вещество, в котором бетон смешался с металлом рельс и деревом шпал. Словно три бруска пластилина разных цветов разогрели, а после вмяли друг в друга, превратив в один серо-буро-малиновый ком.

Кровосос к тому времени успел провалиться по грудь. Никита покачал головой, наблюдая, как враг дергается, как черная кровь заливает морду, а длинные лапы стучат по застывшей поверхности вокруг…

– Ну и живучая же ты тварь, – сказал он.

Выпрямившись на вагонетке, сталкер достал «узи», прицелился в морщинистый коричневый лоб. Кровосос замер… и вдруг начал тускнеть, медленно исчезая. По телу потекли блеклые огни, сквозь него проступило то, что находилось позади. Никита несколько секунд стоял неподвижно, потом вытащил рожок, посмотрел… Три патрона.

– Впервые в жизни мне жалко мутанта… – растерянно произнес он. Тряхнул головой и добавил: – Да и патроны на тебя жалко тратить, слишком мало осталось.

Кровосос вновь стал видимым и что-то злобно рыкнул в ответ. Пригоршня отвернулся, смущенно почесав лоб, спрыгнул по другую сторону дрезины, снял лампу с ремня. Сделал несколько шагов вдоль туннеля. Он и понятия не имел, что под холмом Свалки имеются такие подземелья. Никто никогда не говорил про них. Но слухи о подобных местах расходятся быстро – значит, никто в Зоне о них не знает? Катакомб, всяких подземных комплексов и лабораторий здесь хватало, причем чем ближе к ЧАЭС, тем их становилось больше. Некоторые пусты из-за огромного радиационного фона, в котором не могут выжить даже местные мутанты, другие населены крысами, всяким зверьем, бюрерами, полтергейстами…

Никита сделал еще несколько шагов, но ничего интересного так и не увидел. Просто туннель с бетонными стенами, по которому проложена узкоколейка. Рельсы старые, ржавые, шпалы потрескались, разбухли от влаги. Ее здесь хватало: лужи на полу, мелкие капельки на стенах. Он поднял лампу повыше, глядя вперед. Ничего там не было, туннель уходил во тьму.

Кровосос сзади завозился, заскреб когтями по бетону – вернее, по тому, во что превратился бетон.

Вернувшись, Пригоршня опять залез на дрезину. Кровосос застрял почти точно на середине, и теоретически сталкер мог пройти вдоль одной из стенок так, чтобы монстр не дотянулся до него, – но аномалия заняла все пространство между стенами туннеля. Зыбь коварная штука. Обычно после первого срабатывания аномалия «умирает» – единожды увеличившись и затвердев, повторно на это она уже не способна. Но не всегда: попадались зыби, которые «включались» по нескольку раз, однажды в такую чуть не затянуло напарника, когда тот изучал ее. И вообще, ходили слухи, что западнее Радара есть целое болото, состоящее из одной-единственной зыби, которая все еще срабатывает, если какой-нибудь зверь попадет в нее, каждый раз занимая все большую и большую площадь.