Сердце Зоны - Страница 27

Секундная пауза, и после резкий голос Макса Болотника в динамике произнес:

– Химик. Разворачивайтесь, езжайте сюда. Разговор есть.

* * *

Оставив броневик посреди короткой улицы, протянувшейся между бывшими свинарниками и коровниками, они шли вместе с Бегуном, молодым – но в авторитете – сталкером, через лагерь Свободы, который уже давно стоял на этом месте.

– Вы не бойтесь, – говорил Бегун несколько смущенно. – Никаких ловушек. Он хоть и Болотник, а тоже ведь знает, с кем дело имеет. Я его предупредил: вокруг домика, где разговаривать будете, семеро людей поставлю, в разных местах. Все со стволами и все хорошие стрелки. И если вдруг что-то внутри… Ну, я имею в виду, если он вас там положит – то и сам ляжет. Его продырявят тут же, такой приказ я своим дал. Какой бы он там ни был, Болотник… Семеро его в сыр превратят дырчатый за пару секунд. А у Шурупа еще и пули разрывные, вот.

– «Положит», – повторил Никита. – Откуда знаешь, может, это мы его положим?

– Это Болотника-то? – уточнил Бегун.

– А чего? Ну и что, и Болотника можем…

Командир лагеря похлопал Никиту по плечу.

– Ладно, молодец. Не переживай, поговорите и разойдетесь.

– Я и так знаю, что он не станет нападать, – сказал Химик. – Спасибо тебе, Бегун, но ты бы мог своих людей не поднимать, Болотник нам сейчас ничего не сделает. Если он сказал, что только поговорить хочет, – значит, так и будет.

То, что местные называли «баром», оказалось домиком сторожа возле колхозного поля – давно заброшенного, поросшего бурьянами. На краю его сталкеры расчистили себе место под огородик, выращивали там картошку с луком и огурцы. В Зоне особо сельским хозяйством не позанимаешься, конечно, но и здесь попадались места вполне чистые, без радиации в земле, – особенно если недалеко от Кордона.

Вокруг постройки они увидели четверых сталкеров; один лежал на крыше, другой сидел на завалинке с винторезом в руках, двое стояли в кустах. Значит, где-то притаились еще трое.

В домике была одна дверь и два окна, но то, что со стороны поля, – наглухо заколочено. Дверь раскрыта, в проеме видна часть комнаты и край стола.

– Там он, – сказал Бегун, ободряюще кивая. – Ладно, я не буду уходить, да? Покараулю тут тоже на всякий…

Андрей возразил:

– Нет, почему, иди. Занимайся своими делами, все нормально. Говорю же: если он сказал, что только на разговор зовет, значит, стрельбы не подымет.

– Ага, зачем ему, у него нож, – согласился Никита, но тут же добавил: – Химик прав, братан. Иди, не волнуйся за нас.

Он первым зашагал к домику, но напарник быстро нагнал его, прежде чем они вошли, сказал:

– Только, Никита, слышишь… ты молчи, ладно?

– Почему это?

– Потому что я тебя об этом прошу. Это не значит, что ты там вообще рта открывать не должен, но… Короче, лучше я с ним говорить буду, хорошо?

Болотник сидел за длинным столом, на котором остались следы недавней попойки: лежали перевернутые бутылки, стояли стаканы и пустые тарелки.

Он не сказал ни слова, когда гости вошли. Химик тоже ничего не сказал, а Пригоршня кивнул, здороваясь, и буркнул что-то неразборчивое.

Андрей сел напротив низкорослого сталкера, облокотился о край стола. Никита пристроился в стороне. Задел случайно ногой валявшуюся на полу пустую бутылку, та покатилась, зазвенела… Пригоршня быстро нагнулся, подхватил ее, понюхал зачем-то и поставил на лавку рядом.

Химик молча разглядывал человека в плаще. Лицо того едва виднелось под капюшоном. В руках был нож – одно из легендарных оружий Болотника, которое он делал себе сам. Узкий, всего в сантиметр, клинок, скошенный на конце, и деревянная рукоять, вырезанная в виде спирали. Она была обмотана тонким побегом волчьей лозы, концы которого привязаны к железному колечку на торце рукояти. Левую ладонь Макс прижал к столешнице, растопырив пальцы, стучал острием по дереву между ними. На указательном возле сустава виднелся тонкий разрез, оттуда сочилась кровь.

– Ладно, хватит колотить, – сказал наконец Никита. – Зачем звал?

Болотник положил нож на стол, оглядев раненый палец, поднял руки и медленно стянул капюшон с головы, показав морщинистое лицо и ежик седых волос. Химик услышал, как шумно вздохнул Никита, как скрипнула под ним лавка.

– Все бродишь? – спросил Андрей нейтральным тоном.

– Как умею, так и живу, – откликнулся Болотник и положил ладони на стол. – Слушай: мне заказали вас.

Пригоршня вновь скрипнул лавкой.

– Именно нас? – спросил Андрей после паузы. Собеседник не ответил, и он добавил: – Кто заказал, Макс?

Никита глянул в сторону напарника. Сказано было с таким выражением, словно эти двое хорошо знали друг друга. Тональность голоса была не дружеской, но и не враждебной, скорее уважительной. И настороженной.

– Неважно, – ответил Болотник.

– Важно. Это монолитовцы. Ты был тогда возле Лесного дома. Я плохо разглядел, но звери… Никто другой не смог бы погнать их на холм по заминированным склонам.

– Доктор смог бы, – возразил Болотник. – И Черный Копатель. Хотя он только псов и крыс, не кабанов… Еще, может, Картограф. Хотя не уверен. Неважно. Да, я там был. Но мои заказчики – мое дело. От меня ты ничего не узнаешь, Андрей. Слушай. Отдай то, что у вас сейчас, то, что вы везете, – и я вас не трону. Мое слово железное, ты знаешь.

– А, так заказали не нас, – протянул Химик. – Только этот Черный Ящик. Всего лишь бизнес, да, Макс? Забрать вещь, которая в броневике…

Собеседник покачал головой.

– Ящик – да. Но мне было сказано убить тех, кто Черный Ящик везет. Потому что у вас теперь возможности, которых не должно быть у обычных сталкеров. Но я не стану вас убивать, вы мне не враги. Вынесите ящик, Андрей, поставьте здесь и уходите. Дальше мое дело.